Для того, чтобы говорить о различиях между лютеранством и православием, необходимо сказать несколько слов о различиях между православием и католичеством, т.к. Реформация является достоянием западного христианства и возрастала на западной системе богословского мышления.

Позволю себе утверждать, что Христианская Церковь практически никогда не была единой, причём как духовно, так и административно. Если говорить о её административной «ипостаси», то с самого начала каждая община или, выражаясь более высоким стилем, поместная церковь, была самостоятельной единицей, не подчинявшейся какой-либо вышестоящей структуре. Формирование иерархических пирамид было длительным процессом, отражавшим взаимоотношение общин сельских, городских и столичных. Этот процесс приобрёл законодательное оформление только в 325 г., на Первом Вселенском соборе. Что касается духовного единства, то оно постоянно нарушалось различными ересями, причём наиболее известная из них – арианство, отрицавшее единосущие Отца и Сына – приобрела такой размах, что имела большие шансы на победу и превращение в официальное учение. В V столетии монофизитство, т.е. учение о том, что Христос был только лишь Богом, но не Богом и человеком одновременно, привело к расколу, в результате которого значительная группа Церквей, именуемых ныне «древневосточными», полностью обособилась от всех прочих1. В их числе Церкви Армянская, Эфиопская, Коптская и т.д.Таким образом, так наз. «Великий раскол» 1054 г. был не первым и не последним. Итак, История Церкви – это в значительной степени история разномыслий и разделений, свойственных ей изначально, как это следует из Книги Деяний, а также из некоторых апостольских посланий. Масштабы разделений были различны – одним из самых существенных, возымевших для истории Христианства очень значительные последствия, был раскол 1054 г., разделивший христианский мир на Восток и Запад.

Раскол 1054 г. не был спонтанным явлением. Он имел как политические, так и духовные причины. В связи с нашей темой мы будем говорить именно о духовных причинах, т.к. они дают ключ к пониманию расхождений между православием и лютеровской Реформацией.

*

Изначальное расхождение между Востоком и Западом объясняется тем, что восточная ветвь христианства развивалась на фундаменте, заложенном греческой философией. Благовестники были вынуждены проповедовать Евангелие так, чтобы его могли понять и уверовать люди, воспитанные на философском наследии античности. В качестве примера можно посмотреть на самое начало Евангелия от Иоанна, в котором отсутствующее у эллинов понятие Мессии замещается достаточно сложным по своему содержанию понятием «Логос», которое имелось в учениях языческих философов. В связи с этим греческая богословская мысль двигалась очень прихотливыми путями, в чём можно убедиться, обратившись к восточной патристике. Кроме того, восточное христианство в значительной мере опиралось и опирается на мистический опыт, что отразилось в подходе к решению проблем в т.ч. даже и на Вселенских соборах (z.B. видение, ставшее весомым аргументом при восстановлении иконопочитания). Что касается Запада, то его мышление сложилось на основании латинско-римской культуры, которой были свойственны логичность и систематизм. Именно поэтому римское право и до сих пор остаётся основой европейского судопроизводства, а жизнь Католической Церкви регламентируется «Кодексом Канонического права», статьи которого охватывают практически все стороны церковной жизни. Эта разница в системе мышления стала причиной того, что одни и те же проблемы на Западе и Востоке получали совершенно разные решения. Например, проблема взаимоотношений между Богом и человеком, как падшим созданием. Восточное христианство в связи с этим говорит о миссии Христа, как о действии, сделавшем возможным обóжение человека. Христос стал человеком для того, чтобы человек смог восприять божественность, смог возвыситься до Бога. Таким образом, задача верующего - возрастание во образ Божий, приближение к богоподобию. В Западном христианстве человек остаётся человеком, и в центре жизни верующего стоит покаяние и смирение перед Богом ради примирения с Ним и прощения грехов. Ещё один пример: исхождение Св.Духа. Для восточного мышления Отец есть единый и единственный принцип Божественности, которую Он дарует Сыну, а затем и Св.Духу. В западном мышлении все три ипостаси объединены общей божественной сущностью. Отец узнаёт Себя в Сыне, Сын в Отце, и в результате этого узнавания происходит исхождение Св.Духа. Исхождение Св.Духа от Отца и Сына было утверждено поместным собором западной Церкви в 589 г., в 1014 узаконено для всего запада и с самого начала стало причиной обвинений в ереси со стороны Востока, причём эти обвинения актуальны и сегодня.

Таким образом, Восток и Запад задолго до «официального развода» имели значительные расхождения, хотя основополагающие устои и на Западе и на Востоке оставались идентичными. В том числе и понятия об Источниках Божественного Откровения, к которым относятся Св.Писание и Св.Предание. Содержание Предания (т.е. Церковной традиции) на Западе и на Востоке различается, но принцип Церковной традиции, как Источника Божественного Откровения наличествует в обеих ветвях, делая католичество и православие намного более похожими, чем им самим этого хочется.

Понятие об Источниках Божественного Откровения является основным различием между католичеством/православием и лютеранством. Всё остальное вытекает из него. Реформация однозначно провозглашает единственность Источника Божественного Откровения, каковым является Св.Писание. Именно поэтому Лютер говорит, что все вопросы духовного свойства мы должны решать на основании Писания и только Писания. Предание, традиция, не отвергается, но имеет право на существование лишь постольку, поскольку может быть обоснована и подтверждена Писанием. На основании Писания Реформация отвергла некоторые католические установления, принятые на западе в одностороннем порядке, например: учение о чистилище, о первенстве папы по божественному праву. Соответственно, не были приняты позднейшие католические догматы о папской непогрешимости и о непорочном зачатии св.Марии (т.е. что сама Мария была зачата непорочно и не имела на себе первородного греха). Это вроде бы приближает лютеранство с православием, где эти догматы также не были приняты. Но на самом деле, лютеранство и православие/католичество представляют собою две совершенно различные системы, между которыми именно вследствие указанной разницы, достижение какого-либо богословского единства не представляется возможным. А теперь перейдём непосредственно к сущностям, различающим нас с православием.

*

В качестве дополнения следует указать, что в лютеранстве со времени Реформации существует иная трудовая этика (отношение к нищим – почему их нет у лютеранских церквей)

Вышеперечисленные различия разделяют лютеранство как с православием, так и с католичеством, для которого актуально многое из сказанного о православии. В то же время многие видимые различия между лютеранством и православием (например, устройство церковного здания, форма облачений духовенства, порядок литургии), являются не различием между лютеранством и православием, а между западной и восточной традицией как таковой. Многие сущности, которые ошибочно считают различиями, таковыми не являются. К этой группе, к примеру, относятся устоявшиеся представления о роскошности убранства православного храма и аскетичности лютеранского. Посетитель многих православных церквей на востоке увидит только голые стены, т.к. общины, жившие под угрозой исламских «рейдов», не занимались украшательством и даже не ставили иконы во избежание их осквернения. В то же время лютеранские церкви, построенные в эпоху барокко, отличаются весьма богатым убранством, а кафедральный собор в Берлине являет нам пример убранства, которое по праву может быть названо роскошным. В православных церквях очень часто можно встретить росписи в чисто западном стиле, а в лютеранских можно увидеть иконы. Например, алтарь капеллы Кафедрального собора в Карлстаде (Швеция) оформлен исключительно иконами. То же самое можно сказать о монашестве, существование которого в лютеранстве многими по безграмотности отрицается. Активная направленность лютеранского монашества на социальное служение не является фактором, противопоставляющим его монашеству Православной Церкви. Таким образом, обращаясь к теме различий, будем смотреть прежде всего не на внешние различия, которые, как показывает практика, могут быть названы различиями весьма условно, но на различие внутреннее – различие, основанное на отношении к Источникам Божественного Откровения, которое и формирует индивидуальный облик православного и лютеранского исповеданий.

*

Несколько слов в заключение. В послевоенные годы были предприняты шаги к проведению богословского диалога между EKD и РПЦ. Однако, ни к каким практическим результатам они не привели. Равно и как состоявшиеся встречи. В конце 2000 г. РПЦ и лютеране выступили с торжественным заявлением о единстве Церкви, как исторической задаче. Но все благие намерения навсегда останутся не более чем намерениями, если та или другая сторона считает себя непогрешимо правой и под понятием «сближение» понимает принятие своей позиции. Документ Юбилейного Архиерейского собора не оставляет на сей счёт никаких сомнений: «Православная церковь есть истинная Церковь, в которой неповреждённо сохраняется Священное Предание и полнота спасительной благодати Божьей». Лютеранская сторона между тем говорит о «примирённом многообразии», т.е. общности в вере на основе Крещения и веры в Триединого Бога, несмотря на имеющиеся различия. Эта концепция архиерейским собором была отклонена. К сожалению, как католичеству, так и православию, свойственен фанатизм, т.е. ограниченность видения, не соглашающаяся и не принимающая что-либо, находящееся вне рамок своей системы. Фанатизм свойственен и протестантизму – именно таковы были Кальвин и его последователи. Лютеровская Реформация, с её принципами свободы библейской интерпретации и церковного устройства, представляет собою совершенно другую систему богословского и церковного мышления, которая русским православием в его нынешней форме навряд ли сможет быть воспринята. Но это не значит, что мы должны чувствовать себя стоящими ближе к Богу, чем православные. Библия даёт возможность различной интерпретации, а любая интерпретация осуществляется людьми и потому не свободна от ошибок и заблуждений. Наша правда не является таковой с точки зрения иных исповеданий. Точно также их правда не является таковой с нашей точки зрения. Это значит не то, что кто-то безусловно прав, а то, что мы все находимся в плену собственных заблуждений, разрешить которые возможно будет только в Царстве Божием, когда мы узрим нашего Отца лицом к лицу и не только получим ответы на интересующие нас вопросы, но и окажемся в состоянии их вместить.

***